| Статья |
|---|
| Название статьи |
Позиция западных и восточных политологов по монгольской политической действительности |
| Авторы |
Бейдина Т.Е. д-р полит. наук, профессор,, beydina@inbox.ruЛитовченко А.П. аспирант, alexei.li.85@gmail.com |
| Библиографическое описание статьи |
|
| Категория |
Политология |
| УДК |
321 |
| DOI |
10.21209/2227-9245-2021-27-5-53-62 |
| Тип статьи |
научная |
| Аннотация |
Дан анализ подходов западных и восточных политологов в изучении политической действительности в Монголии. Актуальность работы заключается в том, что понятие «политическая действительность» в целом и по отношению к Монголии, в частности, ранее в российской научной мысли не рассматривалось. Работы зарубежных и отечественных политологов-монголоведов касались в основном исследования политических процессов в стране. Сравнительный анализ информационной базы, накопленной представителями западной и восточной научной мысли, позволяет выявить проблемные моменты при обращении к ней российских учёных.
Рассматривая вопрос о позиции западных политологов в изучении монгольской политической действительности, следует в первую очередь сравнить развитость научной мысли по политическим вопросам в странах Запада и Востока. С учётом основных противоборствующих сторон на монгольской политической арене, не принижая роль в регионе РФ, целесообразно остановиться на сравнении развития политической мысли в США и КНР, чему и посвящено исследование.
Монголию западные исследователи изучают больше не как объект политических интересов, а как субъект революционных действий. Разрабатывая вопрос о политической действительности в Монголии, западные монголоведы придерживаются эгоцентристской концепции демократии по отношению к Монголии. Китайских политологов в основном интресует монгольский вопрос с точки зрения потенциальных угроз суверенитету своей страны, в том числе с учётом активных действий США по сдерживанию внешней политики КНР в регионе.
В целом, в анализе западных и восточных исследователей конца XIX – начала XX вв. политическая роль Монголии недооценена. Однако была подготовлена источниковая база эмпирических исследований, которая сформировала условия для дальнейшего изучения страны в качестве объекта политических процессов. При этом Монголия зачастую рассматривается в качестве составной части Внутренней Азии, в которую входят как сама Монголия, так и российские Алтай, Республики Бурятия и Тыва, а также Синьцзян-Уйгурский автономный район КНР. Всё сказанное актуализирует необходимость разработки проблемы монгольской политической действительности |
| Ключевые слова |
монгольская политическая действительность; анализ западных и восточных исследований; политическая роль Монголии; политические вопросы; монголоведение; КНР; Россия; Внутренняя Азия; политология; политический процесс |
| Информация о статье |
Бейдина Т. Е., Литовченко А. П. Позиция западных и восточных политологов по монгольской политической действительности // Вестник Забайкальского государственного университета. 2021. Т. 27, № 5. С. 53–62. DOI: 10.21209/2227-9245-2021-27-5-53-62. |
| Список литературы |
1. Ван Чэнцзюань. Исследование современной внешней политики Монголии // Академия МИД КНР. 2011. С. 37–42.
2. Гармаева И. Б. Влияние внешнеполитических факторов на политические процессы в Монголии после 1990 г. // Вестник БНЦ СО РАН. 2011. № 4. 96 с.
3. Гольман М. И. Современная Монголия в оценках западных авторов. М.: ИВ РАН, 2009. 192 с.
4. Лю Шумэй. Развитие отношений КНР, РФ, США, Японии с Монголией и их влияние на страну // Современные международные отношения. 2009. № 4. С. 47.
5. Михалев А. В. Монголия и вызовы политической нестабильности: проблема социальной паранойи в российском политическом дискурсе // Евразийство и мир. 2013. № 1. С. 126–137.
6. Родионов В. А. Политический процесс в современной Монголии в контексте постсоциалистических трансформаций. М.: Дипломатическая Академия МИД РФ, 2018. 359 с.
7. Родионов В. А. Россия и Монголия: новая модель отношений в начале XXI века. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2009. 228 с.
8. У Цзяйчжэн. Стратегия национальной безопасности Монголии и ее отношения с крупными державами // Журнал Института иностранных языков НОАК. 2007. № 4. С. 120.
9. Фан Хуа. Трансформация отношений Монголии с крупными державами // Современные международные отношения. 2006. № 7. С. 21.
10. Ян Сяоянь. Рассмотрение культурных конфликтов в китайско-монгольских отношениях с точки зрения исторических различий // Журнал Сельскохозяйственного университета АРВМ КНР. 2009. № 4. С. 325–326.
11. Campi A. Mongolia and the Coronavirus Outbreak – Rethinking Strategies for Regional Integration // The Mongolian Journal of International Affairs. 2020. № 21.
12. Campi A. Mongolia In Northeast Asia – The New Realities // The Mongolian Journal of International Affairs. 2005. № 12.
13. Campi A. Transforming Mongolia-Russia-China Relations: The Dushanbe Trilateral Summit // The Asia-Pacific Journal. Japan Focus. 2014. Vol. 12. Issue 45. Nо. 1.
14. Eric A. Me Vadon. China, The Central Asian Republics, Russia, and Mongolia // The Mongolian Journal of International Affairs. 1999. Nо. 6. P. 28.
15. Eric Her The “GREAT GAME”: Mongolia between Russia and China // The Mongolian Journal of International Affairs. 1997. Nо. 4. P. 62.
16. Magid A., Mansbach R. W. Mongolian security in the 21st Century: In quest of friends and partners, not allies // The Mongolian Journal of International Affairs. 1998. Nо. 5. P. 8.
17. Quester G. H. American sensitivity toward Mongolia // The Mongolian Journal of International Affairs. 1996. Nо. 3. P. 57.
18. Reeves J. Mongolian State Weakness, Foreign Policy, and Dependency on the People’s Republic of China. London: Department of International Relations of the London School of Economics, 2010.
19. Sabloff P. Why Mongolia? The political culture of an emerging democracy // Central Asian Survey. 2002. Nо. 21.
|
| Полный текст статьи | Позиция западных и восточных политологов по монгольской политической действительности |
